Высокий славы твоея престол.
В проповеди De existentia Dei in exordio dicendum erit [ «О существовании бога» во вступлении следует сказать]: Ужас объемлет и мысли ослабевают хотящаго говорить о толь высокой вещи. Однакоа правда подает надежду и помощь того, cujus causa agitur [о ком идет речь].
Полк безбожников противу ополчается,б в и черьвь в лесуг и в презренном листу гнилой капусты. Сверьчок в деревни за печью кричит и думает про себя, чать, много. Ex Claudiano. Toll[untur] [из Клавдиана. Возносятся]. Возносятся на высоту беззакониями и неправдами, но к тяжчайшему падению.1
Примечания
Печатается по собственноручному подлиннику (ААН, ф. 20, оп. 1, № 5, л. 24—24 об.).
— Будилович, II, стр. 297—298.
Датируется предположительно 1752—1753 гг. Из текста видно, что он представляет собой черновой набросок начала «проповеди». Едва ли можно допустить, что Ломоносов выполнял в данном случае заказ какого-либо церковного оратора. Гораздо вероятнее другое предположение: текст «проповеди», над которой работал Ломоносов, предназначался, может быть, для не дошедшей до нас и, вероятно, недописанной второй книги «Риторики», предметом которой была «оратория», или «наставление к сочинению речей в прозе». Нет сомнения, что в этой книге должен был быть отдел, посвященный церковному красноречию, а в этот отдел должны были войти, конечно, и примеры проповедей. Из отчетов же Ломоносова известно, что вторую книгу «Риторики» он писал в 1752—1753 гг. (т. VII наст. изд., стр. 809—810).
1 Не дописанное Ломоносовым латинское слово tolluntur является началом следующего стиха из поэмы Клавдиана «Против Руфина» (кн. I. ст. 22):
Tolluntur in altum, ut lapsu graviore ruant.
Далее Ломоносов дает вольный русский перевод этого стиха, смысл которого станет яснее, если учесть содержание предыдущего стиха:
[Я уже не сетую на то, что неправедные достигают вершин].
а Зачеркнуто надежда подкрепляет.
б Зачеркнуто одно слово нрзб.
в и царския палаты; монарх и червяк.
г и в гнилом яблоке или [?] других гадов.