[ЗАМЕЧАНИЯ НА 6 И 7 ГЛАВЫ
„СИБИРСКОЙ ИСТОРИИ“ Г. -Ф. МИЛЛЕРА]
В КАНЦЕЛЯРИЮ АКАДЕМИИ НАУК РЕПОРТ
Присланные ко мне из Канцелярии Академии Наук две главы Сибирской истории профессора Миллера, по ордеру, от 23 дня сентября данному, свидетельствовал и приметил в ней следующие непристойности: 1) весьма много в ней вещей, печати недостойных,1 было бы должно, что весьма неприлично, когда сочинитель довольно других знатных дел и приключений иметь может, каково есть посольство от блаженныя памяти великого государя царя Михайла Феодоровича к Золотому царю. 2) О строении церквей, а особливо тех, которые не токмо сами, но и после них построенные погорели, по моему мнению, упоминать излишно, в чем ему сказать должно, чтобы, где о церковных строениях упомянуть надлежит, употреблял пристойные термины, как то неосторожно написано, глав. 7, § 8, что будто для лучшего украшения города две церкви построены: ибо церкви строятся для приношения славословия божия и молитвы. 3) Так же и в других знатных и высоких предложениях осторожнее поступать должно и таких выговоров убегать, как (§ 23) праздность всероссийского престола, вместо междуцарствования2 для таких мелочей подвержен был немалой критике и роптанию.
Советник Михайло Ломоносов.
1751 года октября 29 дня.
Примечания
120, л. 159—159 об.).
Впервые напечатано: Билярский, стр. 159—160.
Время написания — 29 октября 1751 г.
Канцелярия Академии Наук 7 июля 1747 г. передала Ломоносову русский перевод с немецкого первой книги „Сибирской истории“, с тем чтобы ее, „рассмотря и исправя, при репорте внести в Канцелярию“ (Билярский, стр. 88).
Ломоносов, повидимому, сделал в переводе какие-то исправления, так как перевод снова был передан Миллеру, который 9 ноября 1747 г. вернул в Канцелярию „Сибирскую историю вновь поправленную“. Но этот перевод позже был признан неудовлетворительным, и в июне 1748 г. переводчик В. Лебедев приступил к новому переводу пяти глав „Сибирской истории“. Окончив перевод первой главы, Лебедев представил его в августе 1748 г. в Канцелярию, которая постановила перевод Лебедева послать „для освидетельствования“ к профессору Ломоносову: „достоин ли тот перевод отдать для напечатания“, с просьбой выполнить поручение „как наискорее“. 12 августа 1748 г. был получен ответ Ломоносова; он писал, что присланную ему первую главу „Сибирской истории“, переведенную с немецкого языка В. Лебедевым, он „рассматривал, и помянутая книга явилась напечатания достойна“; он нашел в книге малые погрешности, „которые больше в чистоте штиля состоят“ и могут быть легко исправлены самим переводчиком. На основании этого отзыва Ломоносова Канцелярия подтвердила свое постановление 10 августа 1747 г. о печатании „Сибирской истории“ на русском языке. В. Лебедев перевел также большую часть главы 2 „Сибирской истории“, а все остальное (часть гл. 2, главы 3, 4 и 5) было переведено И. Голубцовым (перевод его главы 5 был исправлен К. Ф. Модерахом). Переводы глав 2—5 на „освидетельствование“ Ломоносову не посылались (Архив АН СССР, ф. 3, оп. 1, № 120, лл. 94—102; Билярский, стр. 112).
„Сибирской истории“ обсуждались в Историческом собрании Академии Наук; при чтении замечаний профессора И. -Э. Фишера на главу 2 в Собрании был поднят вопрос о трактовке Миллером поведения Ермака в Сибири. Слова Миллера, что Ермак „грабежу или разбою, чинимого от людей своих в Сибире, не почитал за прегрешение“, вызвали возражения со стороны Я. Я. Штелина, Ф. -Г. Штрубе де Пирмон, М. В. Ломоносова и И. -А. Брауна, которые заметили, что „о сем деле должно писать осторожнее и помянутому Ермаку в рассуждении завоевания Сибири разбойничества не приписывать“ (Протокол Исторического собрания 3 июня 1748 г. Библиографические записки, 1861, т. III, № 17, стр. 515). В следующем заседании, 6 июня 1748 г., по требованию Миллера были собраны голоса членов о том, выключить ли ему все, что он написал о Ермаке, „ибо умягчить свои изображения ему никак невозможно“.
Ломоносов подал мнение, записанное секретарем собрания В. К. Тредиаковским, что „подлинно неизвестно, для себя ли Ермак воевал на Сибирь, или для всероссийского самодержца, однако сие правда, что он потом поклонился ею“ русскому царю, „того ради, буде оные рассуждения, которые об его делах с нескольким похулением написаны, не могут быть переменены, лучше их все выключить“ (там же, стр. 516—517). Согласно общему мнению, Миллер и „вычернил“ эти описания.
Общее мнение Ломоносова о первой части „Сибирской истории“ было отрицательным. В отзыве о работе Миллера „Происхождение имени и народа российского“ 16 сентября 1749 г. Ломоносов указывал, что „Сибирская история“ „едва ли меньше недостатков имеет, как настоящая диссертация“ (см. настоящий том, стр. 24). Написанное Миллером предисловие к первому тому „Сибирской истории“, по мнению Ломоносова, „кичливое“ (там же) и „российскому народу предосудительное“ (письмо Г. Н. Теплову 30 января 1761 г., акад. изд., т. VIII, стр. 233), не было напечатано при первом издании „Сибирской истории“. В 1764 г. Ломоносов писал, что Миллер „в первом томе Сибирской истории положил много мелочных излишеств и, читая оное, спорил и упрямился, не хотя ничего отменить“ (Краткая история о поведении Академической канцелярии. Билярский, стр. 068).
В 1751 г. Историческое собрание приступило к обсуждению второй части „Сибирской истории“. 22 мая Миллер начал чтение 6-й главы; чтению и обсуждению этой главы было посвящено несколько заседаний, на которых Ломоносов не присутствовал.
17 сентября 1751 г. он подал просьбу в Канцелярию уволить его от „присутствования“ в Историческом собрании, ссылаясь на враждебное отношение к нему Миллера в связи с запрещением диссертации последнего в 1749 г. „А в нынешних исторических собраниях читается его ж Миллерова Сибирская история, и для того опасаюсь, чтобы обыкновенных его досадительных речей не претерпеть напрасно и, беспокойствуясь принятою от того досадою, в других моих делах не иметь остановки“. Ломоносов просил позволения читать сочинение Миллера на дому и с примечаниями отсылать в Историческое собрание на рассуждение (Билярский, стр. 155—156).
„Сибирской истории“; печатаемые замечания на эти главы были получены Канцеляриею) 31 октября и направлены в Историческое собрание 20 ноября (Архив АН СССР, ф. 3., оп. 1, № 120, л. 161).
В заседании Исторического собрания 27 ноября 1751 г. было заявлено, что Миллер сделал исправления согласно замечаниям Ломоносова (Пекарский, I, стр. 406), после чего главы 6 и 7, как и читанные в Собрании без Ломоносова главы 8—11, были одобрены Историческим собранием, и 20 декабря Канцелярия распорядилась их печатать.
В дальнейшем Ломоносов несколько раз выступал против работ Миллера. В записке президенту, написанной в 1761 г., он протестовал по поводу его работы Versuch einer neueren Geschichte von Russlands (Опыт новейшия истории о России) [Sammlung Russischer Geschichte, Bd. V, Stücke 1—4 (Собрание русской истории, т. V, части 1—4), СПб., 1760—1761. Первая часть этой работы (стр. 1—180) появилась в переводе (Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие, 1761, январь — март); остальные не были изданы в переводе]. Ломоносов считал, что Миллер выбирает темы, которые дают повод для тенденциозного истолкования событий не в пользу русского народа. „Миллер пишет и печатает на немецком языке смутные времена Годунова и Расстригины, самую мрачную часть Российской истории; из чего иностранные народы худые будут выводить следствия о нашей славе. Или нет других известий и дел российских, где бы по последней мере и добро с худом в равновесии видеть можно было?“ (Билярский, стр. 492).
1 Стр. 83. весьма много в ней вещей, печати недостойных — на рукописной копии главы 6 Сибирской истории, бывшей в руках Ломоносова, имеется карандашная помета его рукой: „Много Миллеров надобно и тысячи лет, чтобы все мелочи описать“ (Архив АН СССР, ф. 21, оп. 5, № 12, л. 18; ср.: Л. Б. Модзалевский. Рукописи Ломоносова. М. — Л., 1937, стр. 116, № 298).
2 Стр. 84. — был напечатан в 1750 г. под названием „Описание Сибирского царства и всех происходивших в нем дел от начала, а особливо от покорения его Российской державе, по сии времена. Книга первая“. Упоминаемая Ломоносовым критика, отражена в указе Миллеру Канцелярии Академии Наук 19 июня 1750 г., где говорится: „Також усмотрено, что в первом томе Истории Сибирской, который уже напечатан, бо́льшая часть книги не что иное есть, как только копия с дел канцелярских, а инако бы книга надлежащей величины не имела — то чрез сие накрепко запрещается, чтобы никаких копий в следующие томы не вносить, а когда нужно упомянуть какую грамоту или выписку, то на стороне цитировать, что оная действительно в академической архиве хранится“ (Пекарский, I, стр. 361).