PROGRAMMA
——
ПРОГРАММА
|
Русский текст Ломоносова |
|
|
Quamquam non pauca specimina exstant, quae ad explicanda electrica phaenomena conscripta, imo quaedam praemiorum honoribus ornata sint; verum tamen multitudo experimentorum, quae postea instituta, et varietas phaenomenorum, quae nuper detecta sunt, clarius lumen doctrinae de electricitate accensura esse existimantur. Idcirco Academia Scientiarum Imperialis Petropolitana omnibus atque singulis naturae indagatoribus pro obtinendo solito centum ducatorum praemio, ad annum 1755 ante diem 1 Junii, hoc elaborandum proponit, ut in veram electricitatis causam inquiratur, veraque ejus condatur theoria. Quo circa praeter ea, quae ex more recepto problematis subjunguntur, monita, sequentia quoque attingere non inutile judicavit. Quandoquidemingeniosas hypotheses, quibus solertissimi arcanorum naturae scrutatores ad excolendam electricam theoriam sunt usi, detectis recens electricis proprietatibus explicandis haud sufficere posse videtur; eumque defectum inde exstitisse, quod non pauca, ad veram electricitatis theoriam condendam utilissima, non satis observata fuerint, quorum brevis hic fit mentio. |
Хотя немало уже есть рассуждений, которые для истолкования электрических явлений написаны, а некоторые и награждения удостоены, однако нет сомнения, что множество опытов, которые после того учинены, и разность явлений, что недавно примечены, больше ясности рассуждениям о электрической силе принесть имеют. Того ради Санктпетербургская имп. Академия Наук всем натуры испытателям, при обещании обыкновенного награждения ста червонных, на 1755 год к первому числу июня месяца, для решения предлагает, чтобы сыскать подлинную электрической силы причину и составить точную ее теорию. Причем, сверх тех предуведомлений, которые к задачам обыкновенно присовокупляются, также и следующее предложить за полезно рассудила. Остроумные произвольные положения, которые искуснейшие естественных таинств испытатели для изобретения электрической теории употребляли, недовольны быть кажутся к истолкованию недавно найденных свойств электрических; а сей недостаток произошел оттого, что некоторые к составлению подлинной электрической теории самые нужнейшие вещи недовольно наблюдены были, о которых мы здесь кратко упомянем. |
|
Primo quidem, electrica phaenomena multa habent, quae cum ignis proprietatibus sunt communia; non pauca, quae ab ejus indole prorsus abhorrere videntur. Prioris generis est, quod flamma per vim electricam excitetur; posterioris, quod ipsa vis electrica in productione sua igne inhibeatur: quemadmodum vitra nimium calida illam excitare recusant. Porro ipsa per candefactum igne ferrum et per glaciem pariter propagatur. Quam ob rem sollicite perspiciendum et distinguendum esse arbitramur ea, quae in causa electricae vis et ignis communia, quae diversa sint. Quibus rite perpensis, et distincte evolutis, majorem in meditationibus et doctrina de electricitate claritatem exorituram esse speramus. |
Первое: электрические явления много имеют общего с свойствами огня, много также и совсем противного. Пример первого есть, что огонь силою электрическою возбуждается; второго, что электрическая сила в произвождении своем огнем воспящается; например, стёкла, которые очень горячи, не могут произвесть электрической силы. Притом, сквозь раскаленное железо, равно как и сквозь лед, сила сия распространяется. Того ради, по нашему мнению, должно осторожно смотреть и различать, что в причине произвождения электрической силы и огня есть общее и что особливое. Ежели все сие точно и подробно будет рассмотрено и разобрано, то без сумнения большей ясности и света рассуждающим о электрической силе надеяться можно. |
|
Secundo, cum corpora in diversa prorsus genera a natura alias discreta electricis phaenomenis in unum associentur, ita, ut vitrum, corpus fragile, durum, fixum, flammae concipiendae minus capax, et ad mineralium regnum potissimum spectans, cum molli, tenaci, volatili et combustili serica materia, ad animale regnum unice pertinente, primitivae electricitatis virtute in unam speciem copulentur; rursum animal vivum et metallum, corpora naturae regno, imo toto coelo differentia, derivativae electricitatis vinculo sint connexa: quam ob rem ad veram hujus materiae theoriam condendam utilissimum fore judicamus, ut corporum utriusque generis qualitates particulares sedulo examinentur; atque eae, quae omnibus primitivae electricitatis corporibus communes sunt, non secus ac illae, quae omnibus derivativa virtute gaudentibus insunt, probe notentur: alias enim timendum erit, ne ipsorum palpabilium corporum proprietatibus neglectis, insensibilium materiarum illecebris seducta mens imaginationi magis indulgeat, quam rigorem judicii sequatur. |
Второе: понеже тела, которые по другим свойствам натурою совсем разделены на разные роды, чрез электрические явления воедино совокупляются, так что стекло, тело ломкое, твердое, постоянное, к принятию пламени не способное и к минералам по большей части принадлежащее, с мягкою, вязкою, летучею и к сожжению способною шелковою материею, к животным токмо телам принадлежащею, чрез первоначальную электрическую силу во един вид соединяются. Также животное одушевленное и металл, хотя совсем между собою суть различного рода, однако соединены чрез производную электрическую силу. Того ради для изобретения подлинной сея материи теории за полезно почитаем и сие, чтобы качества обоего рода тел с осторожностию рассмотреть и приметить, которые из них всем телам, имеющим первоначальную электрическую силу, и которые всем телам, имеющим производную, суть общие; ибо в противном случае надобно опасаться, чтоб мысль наша, пренебрегши свойства чувствительных тел и гоняясь за нечувствительными материями, не стала больше снисходить своим воображениям, нежели последовать строгости рассуждения. |
|
Tertio denique, materiae subtilis electricae, cui pori corporum patent, diversi et quidem tres concipi possunt motus: nempe progressivus, gyratorius et tremulus. Hic quoque animadvertendum esse videtur, quae et quot motuum genera ad producenda electrica phaenomena sufficiant: ne cui eorum precario illa tribuantur, et tota theoria infirmo1* fundamento superstructa, instabilis atque vaga reddatur. |
Третие: представить можно три разные движения тончайшей электрической материи, которая сквозь скважины тел ходит, то есть прохождение, вертение и трясение. Здесь равным образом примечать надобно, сколько и которые движения роды довольны к произведению электрических явлений быть могут, чтоб не приписать их которому-нибудь из вышеобъявленных движений напрасно, и потому вся теория, будучи поставлена на нетвердом основании, не была бы слаба и недостоверна. |
|
Haec non ut praecepta et requisita prorsus necessaria; sed ut monita, arbitrio cujusque observanda relinquuntur: nec etiam ulli secundum sua principia in explicandis electricis phaenomenis impedimento esse possunt. |
Все сие не должно почитать за правило и необходимо нужную принадлежность, но за одно только напоминание, которое всякому оставляется на собственное его рассуждение и не может быть никому препятством в истолковании электрических явлений по своим собственным основаниям. |
|
Problemati Chymico antehac proposito, indiget, quoniam non est satisfactum, ideo in annum 1754 diem 1 Junii, solvendum differtur. Petropoli 1753 die 25 Nov. |
Химическая проблема, которая задана прошлого года, чтобы , еще недовольно решена и для того отлагается для решения к будущему 1754 году, июня к 1 числу. В Санктпетербурге 1753 ноября 25 дня. |
Примечания
Печатается по тексту первой публикации.
Подлинная рукопись не сохранилась.
— в книге „Торжество Академии Наук, ... празднованное публичным собранием... ноября 26 дня 1753 года“ (СПб., при имп. Академии Наук, 1753); латинский текст — в книге Serenissimae, potentissimae ас invictissimae omnium Russorum imperatricis Elisabethae, Petri Magni filiae, initi regni solemnia annua Academia Scientiarum publico conventu die 26 Novembris celebrat. Petropoli, typ. Academiae Scientiarum, 1753.
Составление программы может быть отнесено ко времени между 1 и 19 ноября 1753 г. Это может быть установлено на основании протоколов заседания Конференции Академии Наук. 14 мая 1753 г., когда на заседании Конференции обсуждалась программа предстоящего торжественного собрания Академии Наук, назначенного на 6 сентября этого года, было „определено Рихману написать к 6 сентября речь об электричестве по его наблюдениям и в виде эпилога к ней присовокупить задачу на премию о том же предмете“ (Билярский, стр. 206). В связи с трагической смертью академика Г. В. Рихмана торжественное собрание Академии было отложено. 18 октября 1753 г. на заседании Конференции был объявлен приказ президента Академии К. Г. Разумовского о назначении „публичного акта“ на 25 ноября 1753 г., на котором „велено, чтобы почтеннейший Ломоносов прочитал свою речь о воздушных явлениях, возникающих от электрической силы“. В этом же приказе президента „славнейшим членам Академии вменялось в обязанность предложить от имени Академии ученым для решения какую-нибудь задачу, которая должна быть придумана к этому торжественному акту“ (Протоколы Конференции, т. II, стр. 288).
Согласно решению Конференции от 14 мая 1753 г., текст конкурсной задачи надлежало включить в текст речи Ломоносова и предложить от его имени. Однако впоследствии Конференция изменила свое решение. На очередном заседании Конференции 26 октября 1753 г., на котором Ломоносов не присутствовал, академики обменялись по этому поводу мнениями и решили: „Задачу следует, по принятому в Академии обычаю, опубликовать в особой программе... “ (Протоколы Конференции, т. II, стр. 289). Ломоносов принял это предложение и на заседании Конференции 1 ноября 1753 г. заявил, „что он согласен, в соответствии с мнением славнейших академиков, отделить от диссертации указания, которые должны быть включены в программу об объявлении премии, но считает необходимым опубликовать их в самой программе, которая будет им выработана“ (Протоколы Конференции, т. II, стр. 290). 11 ноября 1753 г. Конференция отказалась от своего раннего предположения предложить ученым сразу две конкурсные задачи и решила, „что следует предложить ученым только один вопрос — о теории электричества, который должен быть решен на соискание премии до 1 июня 1755 года“. Решено было также, что „программа с объявлением премии должна быть, согласно академическому обыкновению, опубликована на отдельном листе; в ней почтеннейший Ломоносов сделает свои указания ученым относительно требований, которые должны быть соблюдены при решении задачи“ (Протоколы Конференции, т. II, стр. 291).
Придавая большое значение конкурсной задаче по теории электричества и желая сообщить о ней учреждениям Петербурга и гостям, которые должны были присутствовать на торжественном публичном собрании Академии, Ломоносов решил наряду с „программой о премии“ составить также и „пригласительную программу“, в которой он повторил „указания ученым, приложенные ранее к его диссертации“. 16 ноября 1753 г. эту „пригласительную программу“ он прочитал на заседании Конференции, но академики признали нецелесообразным повторять содержание конкурсной задачи и указания ученым одновременно в двух программах и постановили, „чтобы указания были включены в программу о премии, а не в пригласительную программу“, а последняя должна была быть составлена „согласно прежнему обыкновению“ Канцелярией Академии (Протоколы Конференции, т. II, стр. 291—292).
К 19 ноября Ломоносов составил текст „программы о премии“ и представил ее в Конференцию. В протоколе заседания Конференции от 19 ноября 1753 г. по этому вопросу было записано следующее: „Почтеннейший Ломоносов прочитал программу, в которой публикуется задача, предложенная для решения ученым; она также была одобрена“ (Протоколы Конференции, т. II, стр. 292).
Приведенные материалы дают возможность сделать вполне определенный вывод не только о времени составления публикуемой „Программы“ в период между 1 и 19 ноября 1753 г., но и о том, что при ее составлении Ломоносов использовал „Указания ученым, приложенные ранее к его диссертации“, т. е. к его „Слову о явлениях воздушных, от электрической силы происходящих“. Из приведенных материалов также убедительно следует, что Ломоносовым был составлен и первый текст „Пригласительной программы“, к сожалению, не сохранившийся в его бумагах.
„Программа“, составленная Ломоносовым, представляет большой интерес для изучения истории науки об электричестве и в особенности для изучения истории развития этой новой области человеческих знаний в России в XVIII в.
„Программе“ не только подверг серьезной критике существующие теории и методы исследований в этой области науки, но и наметил новые пути к построению „подлинной электрической теории“.
Учитывая, что удовлетворительная теория электричества может быть создана только в итоге свободного развития науки, Ломоносов в конце „Программы“ пишет, что свои указания ученым он не „почитает за правило“ и считает, что каждый из них должен прежде всего творить „по своим собственным основаниям“. В конкурсе, объявленном Петербургской Академией, Ломоносов как член Академии не имел права участвовать. Убежденный в правоте своих воззрений на природу электрических воззрений, он, однако, решил посвятить этому вопросу специальный труд, который и начал составлять в 1756 г. под названием „Теория электричества, изложенная математически“ (см. настоящий том, стр. 265—313; примечания к этой работе см. стр. 548—550). Этой же теме посвящены и многие из его „127 заметок к теории света и электричества“ (см. настоящий том, стр. 237—263).
„Программа“, составленная Ломоносовым, получила широкую известность как в России, так и за границей. На конкурс, объявленный Академией Наук на тему „Сыскать подлинную электрической силы причину и составить точную ее теорию“, в 1755 г. со всех концов мира поступило под разными девизами 13 работ. После ознакомления с этими работами Академия Наук решила премировать одну из них под девизом „Счастлив, кто мог познать причину вещей“. Когда был вскрыт конверт, то выяснилось, что автором работы является сын Леонарда Эйлера Иоганн-Альбрехт Эйлер. Работа опубликована Академией в 1755 г. под названием Disquisitio de causa physica electricitatis. Petropoli, 1755. Опубликована была Академией в 1755 г. и работа Павла Фризиуса, поступившая на конкурс под названием De existentia et motu aetheris, seu de theoria electricitatis ignis et lucis. Petropoli, 1755.
Как удалось установить советским исследователям, упоминаемая работа, представленная на конкурс в Петербургскую Академию Наук в 1755 г., на самом деле принадлежала Л. Эйлеру. Это следует из письма Леонарда Эйлера, посланного им из Берлина в Петербург после объявления конкурса, в котором он откровенно сообщал: „... “ (сборник „Леонард Эйлер“, Изд. Академии Наук СССР, 1935. стр. 156).
1* in firmo