"Предположения об устройстве и уставе Петербургской Академии" (№ 408)

1764 МАЯ 21 — СЕНТЯБРЯ 10. ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ ОБ УСТРОЙСТВЕ
И УСТАВЕ ПЕТЕРБУРГСКОЙ АКАДЕМИИ

Idea status et legum Academiae Petropolitanae

§ 1

Academiae scientiarum Petropolitanae bene constituendae atque rite instaurandae rationem ineuntes pervidere oportet, quemadmodum in omnibus rebus gravioribus bonoque publico ex voto successuris requiritur, ut firmissimis fundamentis positis totum systema tantae molis superstruant. Alias enim omnia lubrica et incerta nutabunt, imo nondum absoluto opere ruinam minabuntur. Istius modi fundamenta continentur in sequentibus capitulis.

1. Statum et leges academicas condendo, curandum est ut omnia manere possint inconcussa per saecula quocunque tempore et circumstantiis durabilia. Hinc cavenda et expungenda sunt ea, quae in praeterito et praesenti statu Academiae bonis successibus noxia scientiarum per experientiam cognita habentur.

2. Ante oculos habenda sunt statuta exterarum Academiarum, quae jam per plurimos annos florentissimo statu vigent, tanquam optima exempla, atque quidquid commodum et fructuosum est, in usum nostrae adaptandum, exclusis eis, quae cum reliquis imperii Russiaci statutis minus consentiunt.

3. Pervidendum est ut Academicorum reliquorumque eruditorum et discentium numerus ponatur fixus, sufficiens, nec tamen sumptibus pro Academia destinatis onerosus; promovendis scientiarum progressibus idoneus.

4. Ubique in distribuendis officiis et condendis legibus interponendus est inter socios superiores et subalternos continuus nexus, ut singuli singulis, quantum fieri potest, sint quodammodo necessarii, quo factum erit, ut et pares praesertim proceres Academici vivant in amico consortio, exerceant in subalternos legitimam potestatem: hi vero debito modo morem illis gerant. Id vero ultra optimos scientiarum successus, quam plurimum potest ad conciliandam gratiam et auctoritatem Academiae in republica.

5. Ut bonorum probitas atque diligentia sua habeat praemia, malorum vero cohibeatur perversitas atque desidia excutiatur, necesse est^1* ut legibus convenientibus haec inhibeantur, illa praemiis afficiantur.

6. Inter distribuenda munera, sive officia Academicorum, praesertim vero inter classes atque (departament) servanda est proportionalis aequalitas, ne plus operae atque sumptuum adhibeatur eo in loco ubi minus requiritur, et contra ubi plus requiritur minus adhibeatur. Alias enim status Academicus non absimilis erit morboso corpori, inaequali partium nutritione deformato.

7. Cum in hoc praeclaro instituto summa rerum in scientiarum cultu earumque progressibus unice promovendis consistat, sollicite praecavendum est, ne conjuncta seu admixta externa et ad forum academicum minime pertinentia, ea in quibus cardo scientiarum vertitur, quodammodo retardent, obscurent, aut prorsus suffocata extinguant.

8. Disposito rite statu Academico legibusque sancitis oportet omnia rigoroso examini exposita expendere, ne sensus alicubi ambiguus varias adversas sibi ideas et expositiones admittat.

§ 2

Positis ante oculos hisce principiis considerandus venit status praesens totius corporis Academici, et quidem primo partes illius principales, ut sunt:

1. Collegium professorum et adjunctorum qui constituunt Academiam scientiarum proprie sic dictam.

2. Universitas, quae consistit ex professoribus docentibus^2* et auditoribus, sive ex professoribus et studiosis.

4. Bibliotheca et Technophylacium.

5. Academia artium, ut vocant, quae constat ex quibusdam artificibus et discipulis, quo etiam varia opificia spectant.

6. Typographium et bibliopolium.

7. Camera geographica.

8. Laboratorium mechanicum sic dictum.

9. Expeditio novorum publicorum.

10. Opificina pro compingendis libris.

11. Cancellaria Academica, omnium horum summum tribunal.

§ 3

Perspectis his et sollicite perpensis et inter se collatis patet: 1) corpus Academicum parum convenire cum constitutione aliarum celebrium in Europa Academiarum, quod pugnat cum principio secundo. 2) Admixtis et admissis in idem corpus eruditorum hominibus alieni fori, imo idiotis, quorum animi prorsus in alias res quam ad scientiarum progressum intenti sunt, non aliud quid expectandum esse potest, quam invidia, rixae, odia, ea vero quantum degenerant omnia ab eo, quod principio quarto praescribitur. 3) Ea, quae ad captum vulgi sunt, magis arrident, majori attentione considerantur, quam quae altioris sunt indaginis. Unde omnia quae scientiis apponuntur plebi plausibilia, re tamen vera parum illis cognata sunt, ipsarum scientiarum dignitatem infringunt.^3* Haec singula cum re ipsa experta sit Academia scientiarum, alienis et peregrinis rebus oppressa et prope suffocata; resecanda et removenda ergo sunt ab ejus consortio omnia, quae commodis et profectibus scientiarum obstant; reliqua rite et congrue disponenda.

§ 4

Academia scientiarum, Universitas, Gymnasium, Bibliotheca et Technophylacium ad scientiarum forum spectant, imo amico junguntur consortio; item Camera geographica et Laboratorium mechanicum ad professiones ejusdem nominis non minus pertinent, quam Observatorium astronomicum, Theatrum anatomicum, Laboratorium chymicum, Hortus botanicus, Camera instrumentorum physicorum ad astronomiam, anatomiam, chymiam, botanicam et physicam. Quam ob rem non solum simul consistere haec omnia et in unum corpus commode conflari, verum etiam cum fructu mutuae operae copulari et instaurari possunt et debent. Et quamvis universitates plerumque ab Academiis scientiarum seorsim constitutas videamus, hoc tamen divortium non a differentia rerum tractandarum, verum potissime a diversitate locorum, et majore numero universitatum proficiscitur.^4* Etenim ubi locus et opportunitas concedit, exempla exstant plausibilia ubi Academici obeunt professorum in universitatibus munera ut fit Parisiis et Göttingiae.

§ 5

Reliquae moderni status Academici partes, nempe: Academia artium sic dicta, cum opificiis, typographeum, bibliopolium, novorum publicorum expeditio, opificina pro libris compingendis sunt prorsus a corpore scientifico removendae, singulae ob rationes proprias.

1) Vera Academia artium cum per se sit operosissima atque singularem requirit curam^5* societatem ad tot diversas res sub diverso regimine et inspectione tractandas; idcirco ne scientiarum cura deroget operae artibus navandae aut reciproce: separanda omnino videtur a corpore Academico artium tractatio; praesertim cum in hac eadem urbe, alia instaurata sit Academia artium, multis parasangis antecellens illi, quae apud nos nomine potius, quam re ipsa gaudet. Optime artibus consultum esset, si utraque consolidata in unam, conjuncta opera officio suo incumberet. Hoc quoque conveniret cum optimis exemplis exterarum regionum.

2) Impressio et venditio librorum ad constituendam Academiam non plus confert, quam fabrica, ubi charta conficitur, pariter necessaria ad faciendas juris publici eruditorum lucubrationes, ac typographeum aut taberna libraria. Nec exempla produci possunt ubi celebris aliqua Academia scientiarum aut universitas librariorum victui infensa lucrum eorum praeripiat.^6*

et impedivit litterarum progressus? Etenim cancellaria apud quam hucusque est summa rerum academicarum, quoties coacta erat, posthabitis scientificis omnes attentionis vires consumere in accurandis eis, quae a Summo Senatu, ex Collegio rerum exterarum et reliquis tribunalibus^7* mittuntur in Academiam in varias linguas transferenda, praelo subjicienda et publica distribuenda etc., quae quidem per se bona et necessaria sunt, Academiae tamen onerosa, imo vero non raro probrosa sunt. Si in versionibus, si in eligendis novorum articulis aliquid committitur, plerique enim scientiarum dignitatis non bene gnari, ipsis imputare solent, quod ab illarum foro prorsus alienum est.

4) Vile denique illud opificiolum compingendi libros versatur inter Musarum subsellia; imo vero plerosque magis externa librorum facies afficit, quam ipse litterarum decus. Hoc abusi sunt quidam jactando et laudibus efferendo potius compactores librorum, quam eorundem auctores; ostentantes ipsorum cura artem istam in Academia fastigium perfectionis attigisse: de praerogativis litterarum pisces sunt. Et haec perversitas eousque progredi ausa est, ut compactori librorum commodum domicilium in aedibus academicis datum sit, despectis proh dedecus! — et posthabitis scientiarum maxime necessariis partibus, cujusmodi est physica experimentalis, ad quam exercendam ad juventutem in scientia naturali instituendam necessaria instrumenta per tot annos locum non invenerint, ubi tuto conservarentur, non dico ordine disponerentur, adhiberenturque in usus optimos.

Pauca ex infinitis incommodis haec monita sufficiunt, ut inde persuasum habeamus scientiarum progressus, dignitatem et tranquillitatem stare non posse, nisi memorata impedimenta ab illis removeantur et pura litterarum studia in optimum consortium unita atque rite adornata, disposita, stabilita jugi libertate et felicitate fruantur.^8*

§ 6

Venimus jam ad summum tribunal Academiae, quod nunc in praesidem et cancellariam collatum est. Hoc cum maximi sit momenti, in quo cardo rerum academicarum vertitur, perspiciendi sunt primo hujusmodi regiminis effectus, quos experta est Academia; deinde consideranda sunt exempla exterarum Academiarum; denique videndum est, quid hac de re sit statuendum.

Effectus, quos vera et stricte sic dicta Academia, sive eruditorum patres et cives, non sine dolore experti sunt, hi animis eorum insident.

1) Cancellaria ab initio semidoctis (quod etiam — proh dolor — legibus confirmatum est) constabat qui in doctissimos jus exercebant, et quod maxime pudendum est, idiotae cancellariae secretarii, qui ruditer russiaco stilo uti possunt, votum et sessionem in hoc tribunali affectare audent. Quo perventum est eo, ut quamvis in posterum ex Academicorum numero judices ibidem constituti sint, nihilomimis tamen pars contraria praevalet maximo damno scientiarum.^9*

2)^10* Iidem nullam occasionem praetermiserunt auctoritatem suam atque otium litterarium professorum rumoribus urbis antepositum suum in commodum convertere, Aulam et domos illustres circumvolitando umbrasque scientiarum pro scientiis ipsis venditando et obtrudendo, nempe imagines chalcographice expressas, sigilla lapillis incisa, libros concinne compactos, thermometra et barometra, horologia solaria, et alios ejusmodi alieni laboris et ingenii foetus sumptibus academicis fabrefactos dono offerentes, seque ipsos nunc litteratos de meliore nota commendantes.

4) Cum scientiarum splendore et meritis se cum Academicis aequari, nondum eos antecellere posse, sentiant et sunt tamen praestites, aliam viam ad praerogativam sibi acquirendam ingrediuntur. Cognitis enim eruditis eorum controversiis, quae alias amice componi solent, in usus suos illas convertunt; nempe hostiles utrique parti inspirant animos; juniores praesertim irritant contra seniores; excitant rixas et querelas; indeque occasione arrepta, rumores spargunt, musis noxios, eos damnando potius qui meritis suis illorum arrogantiae obstare magis videntur seque prorsus necessarios ad quietem in Academia servandam praedicant.

6) Non commemoro, quid tarda, saepius etiam recusata cum despectu salarii numeratio pro Academicis, quid defectus librorum et instrumentorum scientiis promovendis necessariorum aliaeque offensiones conventui Academico factae a cancellaria damni intulerunt. Quo factum est, ut in externas usque regiones, oculatis testibus, nempe tot ejectis injuria membris fama divulgavit ejusmodi eruditorum hic conditionem. Neque mirum equidem esse potest, non solum indigenarum neminem virum honestiorem liberos suos in Academiam nostram erudiendos tradere velle; verum etiam exteri eruditorum vocati in numerum Academicorum amplissimo salario oblato, Petropolim idcirco adire recusant.

Cum autem exempla Academiarum in reliqua Europa florentium intuemur, aliam prorsus invenimus rerum faciem. Quandoquidem ipsemet Academicorum coetus sibi judex. Nemo arbiter ex foro alieno admittitur ad dirimendas eruditas disceptationes ex semidoctis. Non ad januam cancellariae exspectant permissionem ingrediendi ut id, quod quaerant, obtineant. Non supplices professores exspectant numerationem salarii ab idiotis alto supercilio illos contuentibus, et repulsam intentantibus; non denique res peregrinae, a Musarum consortio alienae, turbant eorum tranquillitatem. Nonne igitur manifestum est cancellariam Academiae scientiarum esse non solum supervacaneam, verum etiam onerosam; atque adeo a genuina scientiarum sede abrogandam; tota denique auctoritas atque potestas rerum in reliquis partibus illius gerendarum in conventum professorum conferenda, moderatore praeside Academiae, cui primaria sedes in hoc reverendo coetu figenda est. Majorem curam cancellariae in res a Musis abhorrentes adhibitam, quam in ipsa Musarum commoda clarissime omnium ostendunt profusius adhibiti sumptus ex aerario Academico contra leges Academicas ipsamque aequitatem.

§ 7

Remotis ab consortio Academiae notatis partibus illius Academia constituenda est ex sufficienti eruditorum numero, qui jam in excolendis scientiis eos fecerunt progressus, ut non solum cognita discentibus communicare, verum etiam quae nondum patent, scrutari et eruere valeant. Numerus autem virorum litteris consecratorum qui sine defectu atque excessu, omnium scientiarum et doctrinarum pensa aequali ratione perficiant, hic statui potest, in tres classes divisus, nempe in mathematicam, physicam et historicam, quarum primam geometra, astronomus, geographus et mechanicus; alteram physicus, chymicus, anatomicus et botanicus; tertiam historicus, jurisconsultus, antiquarius atque linguarum orientalium peritus ornabunt. Ad singulas classes accedet Academicus extraordinarius, singulis ordinariis adsociabitur adjunctus. Numerus ergo Academicorum ordinariorum atque extraordinariorum nec non adjunctorum constabit ex septem et viginti capitibus. Notandum vero hic est rei metallicae peritum semper requiri in chymiae vel historiae naturali addicto, ut physiologum in anatomico vel physico. Phylosophum, oratorem, poëtam quemcunque Academicorum, qui in his studiis majores fecit profectus; singulari praemio remunerandi, non secus ac secretarius academicus, oeconomus, bibliothecarius ejusque vicarius ex numero adjunctorum.

Praeter praesentium seu actualium membrorum Academiae scientiarum collegium adjumento et ornamento illustris hujus societatis sint, necesse est, membra exterarum regionum honoraria, quorum numerus determinandus non est; sed prout dignitas et merita commendabunt, associentur. Verum qui stipendio academico frui possint sodales exteri decem eligendi sunt, in diversis regionibus, et quidem in Germania et in Gallia bini, in Anglia, Italia, Hispania aut Portugallia, Polonia, vel Suecia, Hollandia, China singuli.

Insuper correspondentium ut nunc usu venit, numerus determinandus non est, sed pro commoditate commercii litterarii ipsorumque navitate eligi possunt, portatorio litterarum immunes, quod ex aerario Academico numerandum erit.

His igitur capitibus scientiarum Academia amplificata atque ornata non nomine duntaxat, verum etiam inclytis factis et vera utilitate publica illustre nomen per orbem universum merebitur ad gloriam Russiaci imperii ejusque Autocratorum concessurum.

§ 8

Universitas Petropolitana, amica imo germana soror scientiarum Academiae in unum corpus atque animam conflata, communi consensu usumfructum Patriae latura ita instauranda censetur.

Ad evitandam entium multiplicationem sine necessitate, ad minuendos sumptus, ad augenda Academicorum salaria et excitandum eruditorum studium, eligendi et constituendi sunt professores in Universitate ex Academicorum coetu, qui studiosam juventutem praelectionibus publicis atque privatis instituant; ipsi, ut moris est, in facultates distributi. Equidem non incongruum foret, si quae in Academia scientiarum classium nomine gaudent, ratione universitatis facultatum titulo ornentur; sed cum in omnibus universitatibus usu receptum sit facultates secundum status reipublicae distribuendi, idcirco et hic reservata facultate theologica sanctissimae Synodo, quae in illius gymnasiis sola tractari solet, in statu seculari pro exercendis judiciis et pro jure cuique tribuendo instauranda est facultas juridica. Pro con servanda et tuenda hominum valitudine constituenda est facultas medica. Ad promovendam prosperitatem publicam et procuranda varia vitae commoda adornanda est facultas philosophica. In juridica facultate exhibendae sunt lectiones: 1) historicae ad cognoscenda jura humana, quae alias ad philosophicam facultatem perperam referri sole[n]t: 2) Philosophiae practicae, 3) Politicae, 4) Juris publici et privati, 5) Jus Rossiacum. In facultate medica praelegenda est: 1. Anatomia cum physiologia, 2) Chymia, 3) Botanica, 4) Medicina practica. In philosophica facultate instituendi sunt auditores: 1) in utraque eloquentia, 2) praelegendus cursus universae philosophiae, 3) item matheseos, 4) proponenda est physica experimentalis et dogmatica, 5) mechanica, 6) astronomia. Academici et adjuncti qui lectionibus proponendis incumbunt afficiendi sunt aucto salario, praeter id, quo ut Academici vel adjuncti fuuntur.

ordinatione atque honoribus dicetur, ubi de legibus et statutis academicis sermo erit.

Studiosorum numerus qui sponte Universitatem Petropolitanam studiorum gratia adituri sunt, quamvis non adeo infrequens sperari posset, si inauguratio cum solenni declaratione beneficiorum, privilegiorum et immunitatum, quae Augusta Universitati concesserit, ex votis nostris eveniret; spem insuper auget urbis magnificentia, aulae majestas, emporii frequentia, portus commoditas, docentium denique fama, quae omnia ab exteris etiam regionibus confluxum studiosae juventutis pollicentur. Verum ut laudabile exemplum aliarum universitatum imitemur, ubi munificentia principum studiosi litterarum juvenes aluntur, non possumus numerum aliquem non ponere, qui sumptibus academicis sustentati unice lectionibus professorum auscultandis et scientiis excolendis incumbant. Quamvis autem pro amplitudine imperii, pro paucitate universitatum coetus studiosorum ex publicis sumptibus alendorum ad aliquot centa extendi augeri deberet; non tamen aerarium academicum id feret, satisfactum ergo primis initiis erit, si quadraginta capita studiosorum constituantur.

§ 9

Universitatis nutrix seu penu atque promptuarium est Gymnasium academicum. In hoc alenda est tenerior aetas disciplinisque scholasticis imbuenda, ut idonea evadat sublimioribus in Universitate studiis capiendis. Duplicatus minimum numerus requiritur ratione studiosorum ejusmodi juvenculorum; scilicet octogenarius, qui impensis academicis sustentabitur. Nec deerunt, ut et fit, quibus parentum cura et sumptibus prospicietur.

Classes studiorum scholasticorum dividantur ut nunc sunt in ordinarias et extraordinarias. Priores sunt prorsus necessariae nec iis praetermissis Universitatem attingere nemo potest. Posteriores eae censentur, quae quidem utiles sunt; illas tamen praeterire possunt, qui vel annis provectiores vel ingenio tardiores sunt; fecerunt tamen non contemnendos profectus in scholis ordinariis, ubi lingua latina docetur, rossiaca excolitur, matheseos et philosophiae prima principia traduntur. Scholae, quae extra ordinem ponuntur, sunt linguae graecae, germanicae, gallicae.

Scholae ordinariae in tres classes dispertiuntur, in infimam, mediam atque superiorem; extraordinariae in duas, praeter graecam, cui unica classis sufficere videtur. En tabulam omnium scholarum et classium:

Pro numero scholarum et classium constituendi sunt 14 quatuordecem praeceptores, quorum 1 erit superioris classis latinae et rector Gymnasii, secundus et tertius superiorum classium rossiacae linguae et logices praeceptor, quorum alteruter conrectoris munere fungetur. Reliquorum officia patent ex ipsa tabula.

§ 10

§), inferiorum autem officiorum status facile exhiberi potest in tabula.^12* Tandem in plerisque Academiis exterarum regionum quamvis vicepraesides constitui non soleant, in Berolinensi tamen directores eorum munere funguntur, et titulo solum discrepantes auctoritate vicepraesidis pollent. Imo vero universitates (quae etiam Academiarum nomine ornantur) rectoribus et prorectoribus constitutis diriguntur, collegia hujus imperii praesidibus et vicepraesidibus ex asse referunt. Insuper cum praesides Academiae hucusque fuerint magnates et aulici, qui plerumque summo imperante stipando, aut aliis officiis incumbendo rebus academicis unice vacare non possint; idcirco vel eorum absentia, vel aliena a scientificis occupatio saepissime requirit, ut auctoritate praesidis vicaria hocce collegium temperaturus constituatur ex numero seniorum Academicorum, qui et varias scientias callet et meritis in patria et in orbe litterario clarus est.

§ 11

In statu qui ante aliquot hinc annos Academiae datus est, non bene consultum est progressibus scientiarum, nomini denique et famae Academicorum ipsiusque praesidis. Quippe (§) gradus centurionis, isque in perpetuum Academicis assignatus et fixus est, adjunctis et inferioris conditionis administris nullus. Hoc autem effectum est: 1) ut professores, annis et meritis graves, in publicis consessibus postponantur assessoribus non collegiorum tantum, verum etiam subalterni generis cancellariarum; in privatis autem conversationibus ab iisdem contemni soleant. Unde abjectus animus non libere potest per Musarum sacraria expaciari, atque ea quae ad utilitatem et recreationem mortalium faciunt, facile in lucem et diem proferre. 2) Optimis litterarum studiis initiantur plerumque pueri plebeji, nobilioribus hoc retrectantibus. Positis enim ante oculos laboribus et lucubrationibus tot annorum considerataque meta ad quam tam immenso labore enitendum est, nempe gradu centurionis, perhorrescant necesse est, et breviorem viam quaerant, qua officia et gradus nobiliores attingere queant, [quam] quae in Academia sperari possint.

Denique qui honoribus et auctoritate praeeminentes reliquis in collegio aliquo praesunt, eo illustriores censentur, quo subalterni eorum nobiliore gradu dignitatis sunt spectabiles, et contra. Praesidis igitur claritas non parum vilescit a humili conditione Academicorum, ut lautum caput gracili corpusculo superpositum.

Summe igitur necessarium est ut professores, adjuncti et reliqui inferioris conditionis administri in Academia ad exemplum reliquorum collegiorum constitutis convenientibus honorum gradibus ornati, debitam sibi auctoritatem in republica nanciscantur, et alacrioribus animis sua munera obeant.^13* 

NB. 1. Reliqua pecunia pro Academia designata adhibenda est in extraordinarias impensas, exempli gratia in locanda domicilia, ubi academici docentes commode in vicinia Universitatis possint habitare. Nam autumnales et vernae praecipue nimbosae tempestates viaeque caenosae maximo impedimento sunt illam adeuntibus, ut non raro lectiones ideo cessare soleant.

2. Academia artium^19* cum rebus technicis postquam cum recens instaurata Academia artium fuerit conjuncta, destinatis in hanc amplissimis sumptibus sustentabitur.

^20* expeditio novorum publicorum^21* et quae isthuc pertinent, suos habebunt reditus, quibus^22* abunde sustentari possint. Memores insuper atque grati, quod^23* orta et adulta sint sumptibus pro Academia destinatis, non sine illius detrimento.

4. Cancellaria academica, postquam^24* abrogata in cassum reciderit, sumptus nullos requiret; administri et scribae superflui per alia tribunalia erunt distribuendi.^25*

5. Leges Academicae non condi possunt ante statum ejus probatum,^26* quod expectatur.

Перевод

Предположения об устройстве и уставе Петербургской Академии

§ 1

Изыскивая способ доброго установления и правильного устройства Петербургской Академии Наук, как то потребно для вожделенного успеха всех важнейших дел, ко благу общественному направленных, — надлежит уразуметь, каким образом, заложив прочнейшие основания, воздвигнуть на них весь состав толикой громады, ибо иначе все будет в колебании, в скольжении, в шатании и, более того, будет угрожать обвалом здания еще до его завершения. Таковые основания содержатся в нижеследующих пунктах:

1. При составлении штата и устава Академии следует позаботиться о том, чтобы все могло пребывать навеки непоколебимым и при всяких обстоятельствах прочным. Поэтому надо остерегаться того и бороться с тем, что и при старом и при нынешнем положении Академии по опыту признано вредным для успеха наук.

2. Надобно иметь перед глазами в качестве превосходных примеров уставы заграничных академий, уже много лет процветающих: тем, что в них есть хорошего и плодотворного, воспользоваться, а то, что не согласуется с остальными установлениями Российской империи, исключить.

3. Нужно установить определенное число академиков, остальных ученых и учащихся достаточное, но не отяготительное для денежных средств, отпускаемых на Академию, и способное обеспечить развитие наук.

4. При распределении должностей и при выработке устава должно установить между старшими и подчиненными сотрудниками постоянную связь, чтобы каждый для каждого, насколько это возможно, был как бы кровно близок. Из этого последует, что равные между собой, особенно же из числа руководящих академиков, будут жить в дружеском общении и проявлять законную власть по отношению к подчиненным, а эти последние будут оказывать им должное повиновение. Это, помимо пользы для превосходного процветания наук, весьма важно и для того, чтобы Академия приобрела у нас в стране любовь и уважение.

5. Дабы честность и прилежание добрых вознаграждались, пороки злонравных обуздывались, а леность изгонялась, необходимо установить^27* соответствующие правила, в силу коих последнее пресекалось бы, а первое вело бы к наградам.

6. При распределении обязанностей, то есть обязанностей академиков, особенно же между классами и департаментами, нужно соблюдать должную соразмерность: не следует тратить больше труда и средств там, где их требуется меньше, и наоборот, где требуется их больше, там нельзя тратить их меньше, иначе Академия будет похожа на больное тело, обезображенное неравномерным питанием частей.

к академической деятельности, и примешавшись не затемнили бы самой сущности науки, не задержали бы ее развития и не удушили бы ее вовсе.

8. Обсудив должным образом штат Академии и сочинив устав, надо затем еще раз строго их продумать, чтобы не вкралась какая-либо неясность, которая допускала бы превратные домыслы и толкования.

§ 2

Не упуская из виду вышеизъясненных основных положений, рассмотрим существующее состояние Академического корпуса и прежде всего главных частей его, каковы суть:

1. Собрание профессоров и адъюнктов, которые и представляют собой Академию Наук в собственном смысле слова.

2. Университет, который состоит из преподающих профессоров^28* и слушателей, то есть из профессоров и из студентов.

3. Гимназия, состоящая из учителей и учеников.

4. Библиотека и Кунсткамера.

5. Так называемая Академия Художеств, которая состоит из некоторого числа художников и учеников и к которой принадлежат также разные мастерские палаты.

6. Типография и Книжная лавка.

7. Географический департамент.

8. Так называемая Механическая лаборатория.

9. Ведомостная экспедиция.

10. Переплетная мастерская.

11. Академическая канцелярия, имеющая все это в своем высшем ведении.

§ 3

Рассмотрев и тщательно взвесив все изложенное и сопоставив одно с другим, мы видим, что 1) Академический корпус не схож с тем, что установлено в других знаменитых европейских академиях, а это идет в разрез с основным положением вторым;¹ 2) допустив в ученое сословие и смешав с ним людей, ему чуждых, более того, даже невежд, помыслы которых устремлены не к развитию наук, а в совершенно другую сторону, мы не можем ожидать ничего, кроме зависти, ссор и озлобления; все это является отступлением от того, что предписано основным положением четвертым;² 3) доступное пониманию толпы улыбается ей больше и пользуется большим ее вниманием, чем то, что требует углубленных изысканий, а потому к унижению достоинства науки ведет все то любезное черни, что, хоть к наукам и присовокуплено, однако вовсе им не родственно.^29* остальное же следует расположить в должном порядке и в надлежащей взаимосвязи.

§ 4

Академия Наук, Университет, Гимназия, Библиотека и Кунсткамера одинаково имеют дело с наукой, более того, они связаны между собой тесными узами. Точно так же Географический департамент и Механическая лаборатория не менее связаны с одноименными профессиями, чем Астрономическая обсерватория, Анатомический театр, Химическая лаборатория, Ботанический сад или Физический кабинет с астрономией, анатомией, химией, ботаникой и физикой. Поэтому все это может и должно не только существовать бок о бок и объединяться в составе единой корпорации, но, с выгодой для общего дела, сливать и соединять усилия. Хотя мы и видим, что в большинстве случаев университеты бывают отделены от академий, однако это разобщение вызывается не разностью занятий, а чаще всего удаленностью друг от друга и численным преобладанием университетов.^30* Но где условия тому благоприятствуют и где совпадает местоположение, там имеем мы достохвальные примеры исполнения академиками профессорских обязанностей в университетах, как, напр., в Париже и Геттингене.

§ 5

Прочие части Академии, в нынешнем ее устройстве, а именно: так называемая Академия Художеств с мастерскими, Типография, Книжная лавка, Ведомственная экспедиция, Переплетная мастерская — все это должно быть отделено от научной корпорации, и каждое учреждение — по своим причинам.

1) Подлинная Академия Художеств — это учреждение чрезвычайно деятельное и нуждающееся в отдельной коллегии для ведения множества особых дел под особым же руководством и надзором. Поэтому, чтобы художества не отвлекали от наук и обратно, надо изъять художества из ведения Академии Наук, тем более, что в этом же городе основана другая Академия Художеств, намного опередившая ту, которая у нас является Академией Художеств скорее по имени, чем по существу. Великая польза произойдет для художеств, если обе Академии Художеств, прочно объединившись в одно целое, совместными усилиями примутся за свое дело. И это соответствовало бы наилучшим заграничным примерам.

2) Печатание и продажа книг нужны для создания Академии не более, чем бумажная фабрика, которая для распространения ученых трудов необходима так же, как типография или книжная лавка. Нельзя указать примера, чтобы какая-нибудь знаменитая академия наук или университет, досадуя на книгопродавцев за их доходы, стремилась перехватить их прибыль.^31*

3) Что общего у муз с жалким доходом, получаемым от выпуска «Ведомостей» в ущерб истинной прибыли от успеха наук? Сколько раз это предприятие, связанное с печатанием посторонних вещей, мешало развитию науки, нарушая его ход? Ибо сколько раз Канцелярия, в ведении которой до сих пор находятся все академические дела, вынуждена была, пренебрегая нуждами науки, устремлять все свое внимание на работу, связанную с тем, что Правительствующий Сенат, Коллегия иностранных дел и другие учреждения^32* посылают в Академию для перевода на разные языки, напечатания и выпуска в свет: все это само по себе и хорошо и необходимо, но обременительно для Академии, — более того, нередко даже и не подобает ей. Если в переводах или в подборе статей для «Ведомостей» оказывается ошибка, то большинство людей, не отдавая себе отчета, что такое наука, винит ее обыкновенно в том, что не имеет к ней никакого отношения.

4) Наконец, жалкая переплетная мастерская оказывается в соседстве с чертогами муз. Для большинства людей внешность книг важнее красот науки. Некоторые доходят до того, что превозносят и расхваливают переплетчиков больше, чем авторов. Они хвастают, что их заботами это ремесло достигло в Академии величайшего совершенства, а о правах науки молчат, как рыбы. Это извращение дошло до того, что переплетчику дали удобную квартиру в академическом здании, тогда как к необходимейшим отраслям науки, какова, например, экспериментальная физика, относятся, — о позор! — с презрением и не уделяют им должного внимания: приборам, необходимым для научных опытов и для преподавания юношам естественных наук, сколько уж лет не могут приискать место, где бы можно было не то что добропорядочно их расставить и пускать в дело с наибольшей пользою, а хотя бы только держать в сохранности.

Из бесчисленного множества непорядков достаточно помянуть только эти, чтобы убедиться в том, что не может быть и речи о развитии науки, о соблюдении ее покоя и достоинства, пока упомянутые препятствия не будут устранены, пока научная работа, не засоренная ничем посторонним, выполняемая объединенными дружными усилиями, должным образом распределенная, оснащенная и поставленная, не будет освобождена от ярма и обеспечена нужными средствами.^33*

§ 6

Переходим к высшей власти, предоставленной ныне в Академии президенту и Канцелярии. Так как эта статья особенно важная, составляющая ось вращения всех академических дел, то надо прежде всего установить, что претерпела Академия в итоге вышеупомянутого способа управления, затем ознакомиться с примером иноземных академий и, наконец, подумать, какие решения следует принять по данному вопросу.

Из всего того, что небезболезненно испытала собственно Академия в узком смысле этого слова, то есть сенаторы и граждане республики ученых, им особенно запомнилось следующее.

Канцелярия с самого начала состояла из людей полуобразованных (это, увы, утверждено уставом), которые распоряжались людьми ученейшими. Особенно позорно то, что невежественные делопроизводители Канцелярии, едва умеющие писать по-русски, дерзают притязать на право голоса в заседаниях этого учреждения. Это повело к тому, что хотя позднее члены стали назначаться туда из числа академиков, однако к великому ущербу науки противная сторона оказывается все же сильнее.^34*

Ходя по дворцу и в знатные домы, выхваляя и подсовывая взамен самой науки ее призрак, раздаривая гравюры, каменные печатки, изящно переплетенные книги, термометры и барометры, солнечные часы и прочие произведения чужого труда и дарования, изготовленные на академические средства, и выдавая себя за ученых, они не упустили ни одного случая использовать в своих выгодах и свою власть и то обстоятельство, что профессоры, отдаваясь научным занятиям, чуждаются светских толков.

Понимая, что в смысле ученой славы и заслуг они не могут равняться с академиками, а тем более превзойти их, и являясь в то же время их начальством, они стремятся придать себе вес другим путем. Зная о возникающих среди академиков ученых спорах, которые при других условиях обычно дружески улаживаются, они из этих споров извлекают выгоду: разжигают взаимную вражду и в особенности восстанавливают младших против старших; раздувают споры и ссоры; ищут случая, чтобы распустить слухи, вредные для муз, и оговаривают чаще всего тех, кто в силу своих заслуг представляется им наиболее способным противостоять их наглости, а себя выдают за людей, безусловно необходимых для поддержания спокойствия в Академии.

Не буду говорить, сколько вреда нанесли задержки в выплате жалованья академикам, а зачастую даже и пренебрежительный отказ в его выдаче, недостаток книг и необходимых для развития науки приборов, также и прочие неприятности, причиненные Канцелярией Академическому собранию. Оттого-то очевидцами, членами Академии, выжитыми из нее путем обид, и разнесена была даже по чужим странам дурная молва о положении наших ученых. Нельзя удивляться после этого, что не только у нас ни один порядочный человек не желает отдать своих детей в Академию на выучку, но и чужестранные ученые, приглашенные в Академию, отказываются ехать в Петербург, несмотря на предлагаемое им крупное жалованье.

Знакомясь с образом действий других европейских академий, мы видим совсем иную картину. Там собрание академиков само себе судья. Никакой посторонний, полуобразованный посредник не допускается до разбора ученых споров. Приходя за получением просимого, не дожидаются у канцелярского порога разрешения войти. Профессоры не ждут выплаты жалованья и не вымаливают его у невежд, которые поглядывают на них свысока и пугают отказом. Их покоя не нарушают, наконец, сторонние дела, чуждые содружеству муз. Не очевидно ли, что Канцелярия не только не нужна Академии Наук, но и отягощает ее, а потому должна быть изринута из подлинного дома науки. Вся власть и управление всеми частями должны быть переданы Профессорскому собранию, состоящему под председательством президента Академии, которому в этом почтенном сообществе должно быть отведено первое место. Беспорядочное расходование средств из академической кассы в нарушение академического устава и без малейшей справедливости служит яснейшим доказательством того, что о делах, не имеющих ничего общего с музами, Канцелярия заботилась больше, чем о прямой пользе муз.

§ 7

Изъяв из состава Академии указанные ее части, нужно устроить ее так, чтобы в нее входило достаточное число ученых, которые в своей научной работе уже настолько продвинулись вперед, что могли бы не только сообщать учащимся известное, но исследовать и открывать то, что еще неведомо. Число мужей науки, достаточное для того, чтобы, без перевеса или отставания в какой-либо области, выполнять задания по всем наукам равномерно, можно установить следующим образом, разделив академиков на три класса: ³ математический, физический и исторический. Первый будет иметь в своем составе математика, астронома, географа и механика; второй — физика, химика, анатома и ботаника; третий — историка, юриста, знатока древностей и знатока восточных языков. В каждом классе будет по одному экстраординарному академику; а при каждом ординарном академике будет по одному адъюнкту. Таким образом, академиков ординарных и экстраординарных, а также адъюнктов будет всего 27 человек. Заметим, что знание металлургии всегда должно требоваться от химика или естествоведа, а физиологии — от анатома или физика, философом же, оратором или поэтом может оказаться любой академик, наиболее преуспевший по этой части. Таковые должны вознаграждаться особо, равно как академический секретарь, казначей, библиотекарь и его заместитель из числа адъюнктов.

Кроме собрания присутствующих или действительных членов Академии Наук, необходимы в помощь этому славному собранию и для его украшения также и чужестранные почетные члены, число которых определять не следует: они будут выбираться во внимание к их достоинству и заслугам. Но из этого числа чужестранных членов следует избрать десять таких, которые могли бы получать академическое жалование: по двое в Германии и во Франции и по одному в Англии, Италии, Испании или Португалии, Польше или Швеции, Голландии и Китае.

Не надо определять и число корреспондентов, как это теперь принято: при избрании следует считаться лишь с полезностью научных сношений с ними и с собственным их рвением. Надо освободить их от почтовых расходов, каковые должны покрываться из академической казны.

Расширенная и оснащенная указанным образом Академия Наук будет таковою не только по названию, но и по знаменитым делам своим и по истинной пользе, приносимой государству, и приобретет заслуженную известность во всем мире во славу Российской империи и ее самодержцев.

§ 8

Петербургский университет, друг, более того — единокровный брат Академии Наук, который составляет с нею едину плоть и будет заодно с нею трудиться на пользу отечества, должен был бы получить нижеследующее устройство.

Во избежание ненужного размножения должностей, для уменьшения расходов, для повышения жалованья академикам и ради поощрения в ученых ревности к занятиям, следует выбирать и утверждать университетских профессоров из числа академиков с тем, чтобы они поучали студенческую молодежь путем публичных и частных лекций. По существующему обыкновению, их надобно распределить по факультетам. Представляется уместным, чтобы то, что в Академии именуется классами, называлось там по-университетски — факультетами. Так как во всех университетах деление на факультеты бывает сообразовано с государственными учреждениями, то и здесь, отказавшись от богословского круга наук в пользу Святейшего Синода, каковые науки преподаются только в подведомственных ему школах, необходимо по гражданской части для отправления правосудия и для ограждения прав каждого учредить факультет юридический. Для сохранения людского здоровья и для попечения о нем нужно основать факультет медицинский. Для увеличения общественного благосостояния и для создания разных жизненных благ необходимо устроить факультет философский. На Юридическом факультете должны быть лекции: 1) исторические, для ознакомления с правом народов, что в других местах напрасно относят к ведению факультета философского; 2) по практической философии; 3) по политике; 4) по публичному и частному праву; 5) русское право. На Медицинском факультете должны читаться: 1) анатомия с физиологиею; 2) химия; 3) ботаника; 4) практическая медицина. На Философском факультете следует обучать слушателей: 1) обоим красноречиям;⁴ 2) должен быть прочитан курс всеобщей философии; 3) также математики; 4) должна быть изложена экспериментальная и догматическая физика; 5) механика; 6) астрономия. Академики и адъюнкты, которые занимаются чтением лекций, должны получать увеличенное жалованье, сверх того, что следует им как академикам и адъюнктам.

Бразды университетского правления должны быть вручены проректору, который избирается ежегодно из числа профессоров и которого за его особые труды следует почтить более значительным повышением жалованья против обычного. О порядке его избрания, об его обязанностях и почетных преимуществах будет сказано там, где пойдет речь об академических уставах и правилах.

Число студентов, которые добровольно приступят к занятиям в Петербургском университете, будет, можно надеяться, немалым, если при инавгурации Университета будут торжественно объявлены, как мы того хотим, милости, преимущества и льготы, даруемые императрицей Университету. Опорой нашим надеждам служат также великолепие города, величественность двора, многолюдство рынка, удобство порта и, наконец, громкие имена учителей. Все это обещает приток студенческой молодежи даже из чужих краев. Подражая, однако, похвальному примеру других университетов, где любознательные юноши питаются от щедрот государей, мы не можем не выделить некоего числа студентов, которые, получая содержание из академических средств, были бы заняты только слушанием профессорских лекций и научной работой. И хотя, ввиду обширности государства и малого числа университетов, следовало бы довести количество студентов, содержимых на казенный счет, до нескольких сотен, однако же академическая казна не выдержит этого, а потому для начала достаточно будет, если установим число таких студентов в сорок человек.

§ 9

Кормилицей Университета или его кладовой и поставщицей является Академическая гимназия. Здесь следует воспитывать более нежный возраст, преподавая школьные предметы так, чтобы вышедшие оттуда были способны приступить к занятиям высшего порядка в Университете. Число такого рода подростков должно быть, по крайней мере, вдвое больше, чем число студентов, т. е. будет 80 человек, воспитывающихся на академические средства. Будут, конечно, сверх того, как и ныне, такие, которых будут содержать сами родители.

Предметы школьных занятий будут разделяться, как и теперь, на обыкновенные и дополнительные. Первые совершенно необходимы, и тот, кто ими не занимался, не может поступить в Университет. Ко вторым относятся те, без которых, хотя они и полезны, могут обойтись великовозрастные или менее одаренные, но оказавшие достаточные успехи в предметах обыкновенных, в качестве каковых преподается латинский язык, изучается русский и излагаются начатки математики и философии. Предметы, преподаваемые сверх обыкновенных, суть языки греческий, немецкий и французский. Обыкновенные предметы распределяются по трем классам: низшему, среднему и высшему; дополнительные — по двум, кроме греческого языка, для которого представляется достаточным один класс. Вот таблица всех предметов и классов:

По числу предметов и классов надо назначить четырнадцать преподавателей, из коих один будет учителем латинского класса в старшем классе и ректором Гимназии. Второй и третий будут учителями русского языка и логики в старшем классе, и один из них будет исполнять обязанности конректора. Обязанности остальных ясны из самой таблицы.

§ 10

Затем следует упомянуть Библиотеку и Кунсткамеру, а также Географический департамент и Механическую лабораторию, попечение о коих поручается академикам (§ ). Расписание должностей низших служащих легко изобразить на таблице.^36* Наконец, в большинстве иностранных академий обычно не назначают вице-президентов, но в Берлинской директоры исполняют эти обязанности, и отличаясь от них только званием, пользуются всей властью вице-президента. Университеты же (которые тоже называются академиями) управляются ректорами и проректорами, а у нас в Коллегиях этому в точности соответствуют президенты и вице-президенты. Сверх того, так как президентами Академии бывали до сих пор вельможи и царедворцы, которые, сопровождая носителей верховной власти или занятые какими-либо другими обязанностями, не могли отдаваться целиком академическим делам, то, ввиду их отлучек и обремененности чуждыми науке занятиями, зачастую испытывается нужда в назначении для руководства нашим собранием полномочного заместителя президента, который принадлежал бы к числу старейших академиков и был бы сведущ в разных науках и славен своими заслугами как в нашем отечестве, так и во всем ученом мире.

§ 11

В Академическом регламенте, утвержденном несколько лет тому назад, проявлено недостаточно заботы о развитии наук и о добром имени и славе академиков и самого президента. Дело в том, что (§ ) за академиками закрепили и притом в качестве вечного чин капитана; адъюнкты же и низшие служащие не имеют никаких чинов. Следствием этого является, 1) что в публичных собраниях маститые и заслуженные профессоры оказываются ниже не только коллежских асессоров, но и асессоров второстепенных канцелярий и в частном быту встречают с их стороны пренебрежительное отношение; а угнетенный этим дух не может свободно странствовать по святилищу муз и с легкостью извлекать на свет то, что служит к пользе и к просвещению смертных; 2) к наилучшему прохождению школьных наук приобщаются чаще всего мальчики из простонародья, более же знатные чуждаются этих занятий; провидя в будущем долголетний и неусыпный труд и представив себе предел, достигаемый ценою столь необъятного труда, — а именно чин поручика, они, естественно, устрашаются и ищут кратчайшего пути к достижению чинов и должностей, более высоких, чем те, на которые могут рассчитывать в Академии.

Наконец, председательствующие в коллегиях, где им принадлежат бо́льшие против прочих почести и власть, приобретают в чужих глазах тем больший вес, чем выше чины их подчиненных, и наоборот. Блеск президента меркнет в значительной степени из-за приниженного положения академиков: великолепная голова оказывается приставленной к жалкому телу.

Совершенно необходимо, следовательно, чтобы по примеру прочих коллегий профессоры, адъюнкты и все остальные низшие академические служащие были возведены в соответствующие чины, пользовались бы в государстве должным уважением и несли бы свои обязанности с бодрым духом.^37* 

NB. 1. Прочие деньги, назначенные для Академии, следует употребить на экстраординарные расходы, например на наем жилищ, в которых обучающие академики могли бы с удобством жить по соседству с Университетом. Ведь осенняя и весенняя, преимущественно дождливая погода и грязь на улицах представляют величайшее затруднение для посещающих Университет, так что нередко лекции по этой причине прекращаются.

2. Академия Художеств^42* с мастерскими, после того как она будет соединена с недавно учрежденной Академией Художеств, будет содержаться на назначенные для этой последней средства.

^43* Ведомостная экспедиция^44* и все то, что к ним относится, будут иметь свои доходы, на которые^45* они могут содержаться с избытком, помня, сверх того, и чувствуя признательность за то, что они^46* возникли и выросли на средства, назначенные для Академии, и не без ущерба для последней.

^47* будет упразднена и перестанет существовать, не будет требовать никаких расходов; лишние сотрудники и писцы должны быть распределены по другим учреждениям.^48*

5. Устав Академии не может быть написан раньше, чем будет одобрен^49* ее штат, что ожидается.

Примечания

 2, лл. 292—307, 361).

Латинский текст впервые напечатан — Пекарский, II, стр. 932—942, 946. Русский перевод публикуется впервые.

Датируется предположительно. 21 мая 1764 г. в Академической канцелярии был получен ордер президента К. Г. Разумовского о составлении нового штата и устава Академии Наук, а 10 сентября 1764 г. Ломоносов представил президенту свой проект «штата» Академии Наук (ААН, ф. 3, оп. 1, № 475, л. 131; № 534, лл. 126 об., 193 об.).

4 марта 1764 г. президент Академии К. Г. Разумовский «усмотрел из представленного... в... Канцелярию Академии Наук... », которые, как он признал, «произошли от невозможности, чтобы все учредить и содержать точно на таком основании, как в том апробованном регламенте положено. К тому же и самые опыты показали, что разные в регламенте предписанные распорядки не соответствуют ожидаемой от оных пользе». На основании этого президент приказал: «...присутствующим в... Канцелярии статским советникам Тауберту и Ломоносову обще, или, если не согласятся, то порознь, приглася каждому к себе из гг. профессоров кого пожелают, учинить проекты, во-первых, на каком основании Академическому ученому корпусу по нынешнему состоянию и впредь быть должно, а потом и прочим департаментам порознь, токмо бы располагаемая сумма не превосходила апробованного штата, — и по сочинении представить мне» (ААН, ф. 3, оп. 1, № 475, л. 131; Билярский, стр. 637).

Этот ордер президента был получен в Канцелярии АН только 21 мая 1764 г., о чем сделана на нем отметка. В тот же день состоялось определение Канцелярии: «О исполнении по тому ордеру сообщить гг. статским советникам [Тауберту и Ломоносову] с оного ордера копии» (ААН, ф. 3, оп. 1, № 534, л. 126 об.; Билярский, стр. 637).

Во исполнение ордера президента Ломоносов написал прежде всего «Idea status et legum Academiae Petropolitanae» («Предположения об устройстве и уставе Петербургской Академии» — документ 408). По написании, вероятно, еще в июне 1764 г., до наступления летних вакаций, «Idea status et legum» была сообщена Ломоносовым профессорам И. -А. Брауну, С. К. Котельникову и И. -Э. Фишеру; в § 5, в п. 2 имеется отметка Ломоносова, что указанным лицам Наес (т. е. изложенное в продолжении п. 2, позднее зачеркнутого Ломоносовым) superflua videntur (Это представляется излишним). Фишер, кроме того, написал свои замечания на отдельном листе, а в конце своих замечаний Фишер приписал: «Consignata haec sunt praesente et adstipulante clarissimo viro Kotelnikovio» («Это написано в присутствии и с согласия достопочтенного г. Котельникова»). Ломоносов с своей стороны приписал к ним свои ответы (документ 409).

§ 1 № 5, § 2 № 2, § 5 № 2, § 6 и зачеркнутое Ломоносовым в тексте этих же параграфов). Таким образом, публикуемый текст записки представляет собой уже исправленную Ломоносовым редакцию ее.

Но, по-видимому, существовала и еще одна ее редакция, которая до нас не дошла в целом виде и от которой имеем лишь современный подлиннику русский перевод незначительной части — начальной части § 6 (стр. 99—100, со строки 3 снизу на стр. 99, от слова perspiciendi примерно до строки 18 сверху на стр. 100 до слова venditando включительно — ААН, ф. 20, оп. 1, № 2, л. 277, левый русский столбец).

Совершенно очевидно, что переводчик имел дело не с нашей, а с какой-то другой латинской рукописью публикуемой записки. Это доказывается тем, 1) что зачеркнутый Ломоносовым текст (сноска а на стр. 100) частично переведен, а частично не переведен: переведен только первый абзац со слов: «Nihil autem« до слов «infensi, injurii», а два других абзаца не переведены; следует отметить, что переведенный абзац является, по-видимому, позднейшей припиской Ломоносова, так как написан на полях, а непереведенные абзацы входили в начальный текст; но зачеркнуты Ломоносовым все три абзаца; 2) что заключительная фраза русского перевода («ибо они, ходя ко двору и в знатные домы, что тень наук вместо их самих показывали и дарили») передает лишь весьма сокращенно соответствующую фразу латинского текста.

«Предположения об устройстве и уставе Петербургской Академии» состоят из одиннадцати параграфов (по ошибке § 11 помечен 10-ым) и особого приложения к последнему параграфу, помеченного Ломоносовым знаком NB и состоящего из пяти пунктов.

В п. 5 приложения Ломоносов писал: «Устав Академии не может быть написан раньше, чем будет одобрен ее штат, что ожидается». Эта заметка в п. 5 дает основание утверждать, что устав или регламент АН (документ 410) Ломоносов сочинял после того, как его записка («Idea status») получила известное одобрение со стороны президента АН. Впрочем, формального одобрения, по-видимому, не было ни 10 сентября 1764 г., когда Ломоносов представил президенту свой проект нового штата Академии, ни позднее. В журнале Канцелярии 1764 г. сентября 10 было записано: «Его высокографское сиятельство Академии Наук г. президент, будучи в присутствии [Канцелярии], по представлению г. статского советника Ломоносова и приложенного при том [т. е. при представлении Ломоносова, которое теперь также не отыскивается], сочиненного им же, г. статским советником, вновь Академическому корпусу штата приказал: как оный, так же бы г. статский советник Тауберт своего сочинения штат предложили в предбудущем собрании» (ААН, ф. 3, оп. 1, № 534, стр. 406; Билярский, стр. 602). Ни в одном из «предбудущих собраний» Канцелярии в сентябре — декабре 1764 г. вопросом о новом штате президент и советники Канцелярии Ломоносов и Тауберт не занимались. Неизвестно также, сочинил ли Тауберт свой штат Академии и представил ли его президенту.

(документы 410—412 и приложения к ним). Что же касается Тауберта, то проект нового регламента и штата АН был представлен им Екатерине II уже после смерти Ломоносова, в мае 1765 г. (ЦГАДА, ф. Госархива, разр. XVII, № 24; ГПБ, архив Я. Я. Штелина, № 121; ср. Билярский, стр. 790—791).

¹ Т. е. с положением, изложенным в п. 2 § 1.

² Т. е. положение, изложенное в п. 4 § 1.

³ Ср. документ 393.

⁴ Т. е. ораторской прозе и поэзии.

⁵ 

⁶ Это ссылка на университетский устав, составленный Ломоносовым в 1759 г. и до нас не дошедший. Сохранился лишь конспект этого устава (т. IX наст. изд., документ 314). Этим «уставом» не может быть «определение и стат университету и гимназии» 1760 г. февраля 14 (там же, документ 323). В этом «определении и стате» 1760 г. имеется ректор (президент АН) и проректор, однако последнего в штате 1764 г. не намечено.